— Ты уверен, брат? — Фарит взглянул на паладина. — Я не стану щадить твоих воинов. Может, посоветуешься с нашим повелителем?

— Мне думается, при быстром штурме потери будут меньше. Лев наделил меня всеми полномочиями на тактическом уровне, и я вправе запросить атаку Крыла Ужаса.

— Ладно, просто хотел уточнить.

Редлосс жестом велел стрелку освободить люк и спустился в «Лэндрейдер». Сразу направившись к вокс-станции, Фарит настроил передатчик на свой личный канал — командную частоту братства.

— Зеркало вращается, зерна рассыпаются, — передал он кодовую фразу, приказ о сборе Крыла Ужаса. — Как слышишь меня, «Нетерпимый»?

— Говорит Таразант. Слышу тебя, Несущий Ужас. «Нетерпимый» на позиции сорок-альфа. Через две минуты займем орбиту над твоей позицией.

— Нужен обстрел по площади, километр в ширину, два в длину. Огонь по моей команде.

— Понял, залп главным калибром по твоей команде.

Подтвердив это, Редлосс начал следить за развертыванием других своих братьев. На разных участках фронта определенные бронемашины и отделения покидали строй, направляясь к его «Лэндрейдеру». Воины, сражавшиеся под землей вместе с примархом, не выходили из боя — вызов Фарита предназначался только тем, кто мог ответить, и не отменял прежние приказы.

Прошагав по десантному отсеку, Редлосс открыл люк. За опустившимся пандусом показались стены вражеской крепости, сияющие дульными вспышками тяжелых орудий. Тут же Таразант сообщил, что «Нетерпимый» вышел на заданную позицию.

Ксавис, поднимаясь навстречу Фариту, отсалютовал ему.

— Не слишком увлекайся, — сказал командир Двадцатого ордена. — Может, цитадель нам еще понадобится.

— Раньше надо было думать, брат-паладин, — отозвался Редлосс.

Он сошел на землю, оттаявшую в волнах жара от танковых двигателей и разрывов снарядов. Неприятель вел огонь по участку в нескольких сотнях метрах слева от Фарита, где находилась линия укреплений «Эгида», сброшенная с орбиты. Роты, которые закрепились там, вели перестрелку с изменниками во внешнем кольце обороны базы, используя промежутки между громоподобными залпами.

Редлосс, хоть и был избранным лидером Крыла Ужаса, не все знал об истоках этого формирования, поскольку родился на Калибане. Его предшественник, терранин из Альбии по имени Константин, раскрыл Фариту некоторые секреты и таинства, но не рассказал ничего важного из истории братства. Какие-то мелочи легионер почерпнул в разговорах с другими избранными лейтенантами, но даже сейчас, почти через два века после создания организации, легенды о прошлом Крыла Ужаса были удивительно смутными и полными иносказаний.

Насколько понимал Редлосс, в ходе Объединительной войны сам Император создал Шесть Воинств, каждое из которых то ли выполняло уникальные задачи, то ли состояло из схожих по навыкам бойцов. Их названий, если они вообще имелись, Фарит не знал. «Крыльями» эти братства окрестили уже по обычаю калибанского Ордена. Воинства, будучи слишком специализированными, никогда не сражались по отдельности — ни в кампаниях на Терре, ни на первых этапах Великого крестового похода. Вместо этого их подразделения собирали в тактические группы всевозможных размеров и обозначений. Количество бойцов того или иного Воинства в данных армиях всякий раз зависело от конкретных условий операции.

Теперь к бесценной помощи братств могли прибегать фронтовые командиры, как только что поступил Ксавис.

Земля задрожала, и «Лэндрейдер» накрыла тень штурмового танка «Спартанец», который остановился возле Редлосса. На черном боку громадной бронемашины находилась эмблема Темных Ангелов, но навершие меча имело форму черепа в песочных часах, личного герба избранного лейтенанта. Такой же символ присутствовал в геральдике всех бойцов Крыла Ужаса.

«Спартанец», старший брат «Лэндрейдера», был тяжелым ударным транспортом с вместимостью до двадцати пяти космодесантников. В траки великана набились грязь и песок из промерзшего грунта, его вытяжные трубы дымили, словно пасть дракона. Счетверенные лазпушки в спонсонах, повернувшись к феррокритовому бункеру неподалеку, вспороли его очередью рубиновых лучей.

В толстом прямом борту танка распахнулся люк, и наружу выглянул Данай, воин Третьего ордена. Лейтенант-преемник Крыла Ужаса был облачен в терминаторский доспех и почти целиком заполнял собой проход.

— Приветствую Несущего Ужас, — согласно этикету произнес он и шагнул назад, пропуская Фарита в командную машину.

— Продолжим наши уроки, — сказал Редлосс, забираясь в огромный транспорт.

Десантный отсек был заполнен только наполовину — там находились пятеро бойцов из «пантеона» Фарита и еще пять терминаторов под началом Халсвейна. Все легионеры имели при себе то или иное тяжелое оружие; на их доспехах виднелись символы полудюжины отделений из двух разных орденов.

Усевшись, Редлосс положил на колени топор с длинной рукоятью и жестом подозвал к себе заместителя:

— Что ты запомнил из последней беседы, Данай? Расскажи мне о Гексаграмматоне.

— Мы говорили о былых временах на Терре, — ответил он. — Вы объясняли, что к бойцам того или иного Воинства обращались при возникновении специфической угрозы либо тактической ситуации. Примерно как сейчас. Лидер Воинства, избранный братьями по общине, а не назначенный Императором, временно принимал руководство сражением или целой кампанией, чтобы наилучшим образом использовать навыки подчиненных. Но я не понимаю, что произошло с Гексаграмматоном в других легионах. Почему он сохранился только в Первом?

— Эту тайну я не могу разгадать, — сказал Редлосс. — По причинам, известным только ему, Император отказался от Гексаграмматона и разработал структуру Легионес Астартес на основе написанной им «Principia Belicosa». Тем не менее прежние узы братств не разорвались в Первом легионе — Шесть Воинств сохранили у нас свое имя и предназначение. Другие легионы, созданные с чистого листа, не имели таких прародителей.

Фариту было доверено использование уникальных стратегий и технологий. Он обладал не только временным правом командования, но и духовной властью над бойцами. Изучив обычаи и методы Крыла Ужаса по рассказам и на примерах битв паладина Константина, калибанец теперь передавал знания Данаю, которого братья провозгласили его преемником.

Преемник обязан был тенью следовать за Редлоссом при сборе Крыла Ужаса и принять руководство в случае гибели избранного лейтенанта. Этот протокол «последнего вздоха» обеспечивал непрерывность цепи командования: у Даная был собственный ученик, Халсвейн, который занял бы место наследника, погибни тот раньше Фарита, и так далее. Все бойцы внутреннего круга наставляли возможных заместителей, которые сопровождали их в сражениях.

— Ну как, поубиваем изменников? — спросил Редлосс своих воинов, которые закивали и что-то проворчали в ответ. Он включил комм-сеть. — Вы знаете меня, я знаю вас, братья по Крылу Ужаса. Наша цель перед нами. Мне не нужно объяснять, что требуется сделать. Мы нарисуем картину победы кровью врагов! Пока в этой крепости дышит хоть один предатель, поле битвы принадлежит Крылу Ужаса! Таразант?

— Готов, Несущий Ужас.

— Да опустится тьма.

Глава 4:

Мы — Смерть

Почти пятнадцать сотен воинов Крыла Ужаса ответили на призыв Редлосса. Многие прибыли в «Носорогах», «Лэндрейдерах», «Спартанцах» и другом транспорте. Несколько сотен пеших бойцов выстроились за бронемашинами своих братьев.

Двигатели умолкли, полторы тысячи легионеров замерли и погрузились в себя, вызывая в памяти доктрины Крыла Ужаса.

Из внешних вокс-динамиков и вещательных систем бронетехники послышались медленные песнопения.

Поначалу они были почти неслышными: тихими как вздох, затем — как шепот. Холодный ветер трепал стяги в форме силуэта песочных часов, осыпал снегом черные доспехи. Шепот перерос в бормотание, пока еще неразборчивое. Фарит из «Спартанца» транслировал сигнал сети Крыла Ужаса по всем неприятельским каналам, наполняя частоты голосами своих воинов.